Книгу Виктор Пелевин Generation П
Generation “П”. Виктор Пелевин. Памяти среднего класса. Все упоминаемые в тексте торговые марки являются собственностью их уважаемых владельцев, и все права сохранены. Эта работа мало отличалась от прежней. Была одна волшебная книга, прочтя которую можно было уже никого не стесняться и ни в чем не сомневаться. Она называлась «Positioning: a battle for your mind»4»Позиционирование: битва за ваш разум» (англ.)., а написали ее два продвинутых американских колдуна. По своей сути она была совершенно неприменима в России.
Найти свою книгу в волнах литературного океана бывает довольно сложно. Здесь яркие корешки, там – популярные авторы, с той стороны – неизвестно кто, аннотации построены на рекламе. «53 новости» решили помочь своим читателям с выбором литературы.
Классика и современное, серьезное и не очень, отвергнутое и признанное критиками. Читать или нет – решать уже, конечно, вам. Роман Пелевина «Generation П» представляет собой своеобразное зеркало, отражающее современного, постоянно меняющегося человека, погруженного в тонны иллюзий, заставляющих его страдать. Пелевин рисует многоступенчатый мир фантазий, в котором одни с изрядной долей цинизма создают лживый контент для недалекого потребителя и не подозревают, что сами также являются потребителями других, не менее несуразных информаций. Культовый роман писателя, отразивший время 90х гг., обращает внимание на бессмысленный и лживый круговорот событий, в котором то там, то здесь возникает человек, придумавший себе и другим тонну взаимовыгодных смыслов. Книга, популяризованная через одноименный фильм, приобрела большое признание среди любителей постмодернисткой литературы.
Однако среди читателей находятся и те, кто отвергает нашумевший роман. О полемичном романе Виктора Пелевина рассуждает кандидат филологических наук, заведующая кафедрой журналистики НовГУ Татьяна Каминская: «Мне критиковать Пелевина – это значит почти поссориться с многими почтенными людьми в своем окружении, да рискнуть вызвать гнев и насмешки его многочисленных фанатов, как из пресловутого поколения П, так и из более юных его адептов. На мой вкус «Generation П» – практически культовое произведение, как и все другие произведения распиаренной знаменитости – не литература, а что-то среднее между особой формой политического комментария и выкладкой философской концепции автора. Поэтому, думаю, и экранизация данного романа не удалась: персонажи ходульны, диалоги схематичны, и дело тут не в актерах или сценаристах. Даже после двукратного прочтения романа – по свежим следам крушения империи и в спокойном проживании на ее обломках – мне трудно вспомнить, каков характер (а есть ли вообще у героев какой-то характер?) у основоположника гламура Игоря Григорьева, деятеля разнообразных искусств Павла Пепперштейн или однокурсника главного героя по литинституту Сергея Морковкина. Впрочем, в фантазии Виктору Пелевину, который создает хитросплетения вселенского заговора все в новых и в новых своих книгах, не откажешь, как и в чувстве времени.
Злободневность «Generation П» подкупала в абсурде 90-х, когда филологи и инженеры пошли, как и главный герой Вавилен Татарский, торговать в ларьки сигаретами и колготками. А преподавательской зарплаты хватало лишь на перчатки в том же ларьке. Тогда даже самые трезвые из нас готовы были согласиться с тем, что миром управляют вовсе не экономические законы, не политические деятели, и даже не любовь, а прихоти богини Иштар. Кстати, о ней, о любви. К несчастью для меня как читателя, Виктор Пелевин не умеет ее показать.
По правде сказать, в его книгах никто никого не любит – ни женщин, ни родителей, ни Родину (впрочем, последнее в 90-е – это лишь тема для шуток). Вообще, с чувствами в текстах Пелевина дела обстоят весьма убого. А для меня без них сюжетные кроссворды да даже лингвистический взгляд на действительность мало что стоят. Впрочем, время от времени автор обозначает глаголами эмоции и чувства героев, не без этого; ну и, разумеется, мужчины даже иногда спят с женщинами. Например, главный герой «Generation П» спит с секретаршей, которая достается ему «по наследству» от предыдущего главного служителя богини Иштар вместе с должностью.
Равнодушна я также и к личности автора «Generation П», с давно понятным «пиаром наоборот», который подогревает интерес к своей персоне, скрываясь от интервью и тусовок. Собственно, мне все равно даже, пишет ли Виктор Пелевин свои произведения сам, или поручает озвучить придуманные хитросплетения команде литературных рабов. Как ни прочту очередной роман Виктора Пелевина, так не покидает чувство (единственное, пожалуй, достоверно описанное у главного героя «Generation П») – «чувство, что меня опять дурят».
Страница ПАМЯТИ СРЕДНЕГО КЛАССА Все упоминаемые в тексте торговые марки являются собственностью их уважаемых владельцев, и все права сохранены. Названия товаров и имена политиков не указывают на реально существующие рыночные продукты и относятся только к проекциям элементов торгово-политического информационного пространства, принудительно индуцированным в качестве объектов индивидуального ума. Автор просит воспринимать их исключительно в этом качестве. Остальные совпадения случайны. Мнения автора могут не совпадать с его точкой зрения.
Поколение «П» I'm sentimental, if you know what i mean; I love the country but i can't stand the scene. And I'm neither left or right. I'm just staying home tonight, Getting lost in that hopeless little screen. Leonard Cohen Когда-то в России и правда жило беспечальное юное поколение, которое улыбнулось лету, морю и солнцу – и выбрало «Пепси». Сейчас уже трудно установить, почему это произошло.
Наверно, дело было не только в замечательных вкусовых качествах этого напитка. И не в кофеине, который заставляет ребятишек постоянно требовать новой дозы, с детства надежно вводя их в кокаиновый фарватер. И даже не в банальной взятке – хочется верить, что партийный бюрократ, от которого зависело заключение контракта, просто взял и полюбил эту темную пузырящуюся жидкость всеми порами своей разуверившейся в коммунизме души. Скорей всего, причина была в том, что идеологи СССР считали, что истина бывает только одна. Поэтому у поколения «П» на самом деле не было никакого выбора, и дети советских семидесятых выбирали «Пепси» точно так же, как их родители выбирали Брежнева. Как бы там ни было, эти дети, лежа летом на морском берегу, подолгу глядели на безоблачный синий горизонт, пили теплую пепси-колу, разлитую в стеклянные бутылки в городе Новороссийске, и мечтали о том, что когда-нибудь далекий запрещенный мир с той стороны моря войдет в их жизнь.
Прошло десять лет, и этот мир стал входить – сначала осторожно и с вежливой улыбкой, а потом все уверенней и смелее. Одной из его визитных карточек оказался клип, рекламирующий «Пепси-колу», – клип, который, как отмечали многие исследователи, стал поворотной точкой в развитии всей мировой культуры.
В нем сравнивались две обезьяны. Одна из них пила «обычную колу» и в результате оказалась способна выполнять некоторые простейшие логические действия с кубиками и палочками. Другая пила пепси-колу. Весело ухая, она отъезжала в направлении моря на джипе в обнимку с девицами, которые явно чихать хотели на женское равноправие (когда приходится тесно общаться с обезьянами, лучше просто не думать о подобных вещах, потому что равноправие и неравноправие будут одинаково тяжелы для души). Если вдуматься, уже тогда можно было понять, что дело не в пепси-коле, а в деньгах, с которыми она прямо связывалась. Скачать карту германии для навител андроид.
Скачать Книгу Виктор Пелевин Generation П
К этому выводу приводили, во-первых, классическая фрейдистская ассоциация, обусловленная цветом продукта; во-вторых, логическое умозаключение – поглощение пепси-колы позволяет приобретать дорогие машины. Но мы не собираемся глубоко анализировать этот клип (хотя, может быть, именно здесь нашлось бы объяснение того, почему так называемые шестидесятники упорно называют поколение «П» говнососами). Для нас важно только то, что окончательным символом поколения «П» стала обезьяна на джипе. Немного обидно было узнать, как именно ребята из рекламных агентств на Мэдисон-авеню представляют себе свою аудиторию, так называемую target group. Но трудно было не поразиться их глубокому знанию жизни.
Именно этот клип дал понять большому количеству прозябавших в России обезьян, что настала пора пересаживаться в джипы и входить к дочерям человеческим. Глупо искать здесь следы антирусского заговора.
Антирусский заговор, безусловно, существует – проблема только в том, что в нем участвует все взрослое население России. Так что «Пепси-кола» здесь совершенно ни при чем.
Виктор Пелевин Книги
Случившееся было частью всемирного процесса, отраженного во множестве книг (достаточно вспомнить «Ожидание обезьян» Андрея Битова или «Браззавильский пляж» Вильяма Бойда). Не обошел этот процесс и Америку, хотя там все произошло совсем иначе – «Кока-кола» полностью, окончательно и необратимо вытеснила «Пепси-колу» с красного цветового поля, что для понимающего человека равнозначно победе при Ватерлоо. Это было связано с деятельностью религиозных правых, которые очень сильны в Соединенных Штатах. Они не признают эволюции; «Кока-кола» лучше вписывается в их картину мира, потому что пьющая ее обезьяна так и остается обезьяной. Впрочем, мы слишком долго говорим об обезьянах – а собирались ведь искать человека. Вавилен Татарский родился задолго до этой исторической победы красного над красным.
Поэтому он автоматически попал в поколение «П», хотя долгое время не имел об этом никакого понятия. Если бы в те далекие годы ему сказали, что он, когда вырастет, станет копирайтером, он бы, наверно, выронил от изумления бутылку «Пепси-колы» прямо на горячую гальку пионерского пляжа. В те далекие дни детям положено было стремиться к сияющему шлему пожарного или белому халату врача. Даже мирное слово «дизайнер» казалось сомнительным неологизмом, прижившимся в великом русском языке по лингвистическому лимиту, до первого серьезного обострения международной обстановки. Но в те дни в языке и в жизни вообще было очень много сомнительного и странного. Взять хотя бы само имя «Вавилен», которым Татарского наградил отец, соединявший в своей душе веру в коммунизм и идеалы шестидесятничества.
Пелевин Лучшее
Оно было составлено из слов «Василий Аксенов» и «Владимир Ильич Ленин». Отец Татарского, видимо, легко мог представить себе верного ленинца, благодарно постигающего над вольной аксеновской страницей, что марксизм изначально стоял за свободную любовь, или помешанного на джазе эстета, которого особо протяжная рулада саксофона заставит вдруг понять, что коммунизм победит. Но таков был не только отец Татарского, – таким было все советское поколение пятидесятых и шестидесятых, подарившее миру самодеятельную песню и кончившее в черную пустоту космоса первым спутником – четыреххвостым сперматозоидом так и не наставшего будущего. Татарский очень стеснялся своего имени, представляясь по возможности Вовой. Потом он стал врать друзьям, что отец назвал его так потому, что увлекался восточной мистикой и имел в виду древний город Вавилон, тайную доктрину которого ему, Вавилену, предстоит унаследовать. А сплав Аксенова с Лениным отец создал потому, что был последователем манихейства и натурфилософии и считал себя обязанным уравновесить светлое начало темным.
Виктор Пелевин Фото
Несмотря на эту блестящую разработку, в возрасте восемнадцати лет Татарский с удовольствием потерял свой первый паспорт, а второй получил уже на Владимира.